Как работает искусство в городе
Эксперты отметили, что искусство в городе проявляется по-разному: не только в виде конкретных объектов: скульптур, муралов и арт-объектов, но и событийно — в виде концертов, фестивалей, акций и т. д. «Эволюционно мы двигались от монумента к мультиформатности, которую сейчас можем называть искусством в городском пространстве. Любое проявление культурного или художественного визуального жеста в публичной среде — и есть искусство. Искусство было всегда. К нему относится и театральный фестиваль, и фестиваль уличной культуры, и фестиваль медиаискусств, ради которого едут в Казань. Это точка притяжения города», — уверена директор Музея транспорта Москвы Оксана Бондаренко.
Участники дискуссии сошлись на том, что зачастую искусство в городе появляется неожиданно и вызывает неоднозначную реакцию. «При виде искусства в общественном пространстве рефлексия неподготовленного зрителя работает спонтанно. В музее другая ситуация — здесь ты готов встретиться с высказыванием художника. Как правило, реакция зрителя в городе — непонимание работы и даже закрытость к ней», — считает соосновательница творческого объединения и биеннале уличного искусства «АРТМОССФЕРА», куратор проектов в области уличного искусства Сабина Чагина. В пример она привела объект «Большая глина» возле ГЭС-2 в Москве: гости и жители не были готовы к такому высказыванию искусства, они стали возмущаться. «Сейчас объект пожил, постоял, и я уверена, что, если его уберут, случится обратная реакция. Жители скажут: «А зачем вы его забрали, верните его, он должен здесь стоять!» И таких примеров очень много», — поделилась Чагина.
О неготовности жителей города встретиться с искусством в городе говорит еще один кейс. Чагина рассказала, как во время фестиваля «Лучший город Земли» в течение трех месяцев в Москве появилось 150 муралов. Они преобразили типовую архитектуру и скрыли множество недостатков зданий и территорий. Но из-за большого количества рисунков жители не понимали: зачем художники пришли сюда, что они делают и зачем это нужно. Особенно сложно было на этапе создания набросков. «Жители думали, что эти мазки так и останутся, а времени на то, чтобы подготовить их и познакомиться с ними, у нас было мало. Я не говорю, что каждому надо разъяснять идею и спрашивать у него: а что ты думаешь по этому поводу? Мы не можем у 20 млн жителей Москвы спросить: что ты думаешь? Или провести голосование. Так искусство не создается. Форд, если спросил бы, что ему делать, получил бы ответ: возьми лошадь помощнее», — продолжает куратор проектов в области уличного искусства.
Однако, чтобы найти нужное количество стен для муралов, организаторы фестиваля все-таки обратились к горожанам. Те сами указали на стены, которые хотели бы преобразить. Таких заявок оказалось 3 тысячи. «Наш пример показывает: всегда можно спросить жителей, где, по их мнению, не хватает искусства? Это первый шаг соучаствующего проектирования. Есть люди, которые этого хотят, тогда зачем что-то доказывать? Такие люди нас боготворили, испанскому художнику в дорогу отдали малосольные огурцы, писали письма с благодарностями мэру», — рассказывает спикер.
Чагина добавила: надо поддерживать созданное искусство и понимать, что будет с ним через 5 лет. В случае с фестивалем некоторые работы через пять лет пришлось закрасить — они не были на балансе, поэтому не сохранились. «Это была настоящая трагедия, когда работы пришлось закрасить. Нам писали жители дома: «Верните нам свою работу!». Нужна доступность — не только материальная, но и встраиваемость в среду», — сказала эксперт.
«Если это искусство — оно актуально»
В диалоге спикеры выделили несколько тенденций для развития искусства в городе:
-
Контекст. При проектировании искусства в городе важно учитывать контекст: кто будет смотреть работу, что происходит на этом месте и что находится рядом. Особенно сложная задача — работа в историческом центре. «Типовая застройка, когда один дом не отличается от другого, располагает к искусству. Сейчас и новые застройщики действуют по тому же принципу. И искусство здесь, как минимум, ориентирует людей в пространстве. Потом люди привыкают и называют районы по муралу. «Встретимся у слоника, например», — говорит Чагина.
-
Образовательный характер. На самый простой набросок тратится минута, а на проработку идеи и исполнение — очень много времени. Сейчас люди тратят максимум 40 секунд на созерцание работы, отметила директор Казанского художественного училища им. Н. И. Фешина Ольга Гильмутдинова.
«Если это искусство — оно актуально, это переработка действительности. Искусство в городе носит образовательный характер. Если я здесь живу и каждый день буду смотреть на объект, то он носит образовательный контекст в хорошем смысле. Здесь работает правило: от любви до ненависти, от ненависти до любви», — считает Гильмутдинова.
-
Гуманизация среды. Важно гуманизировать любую среду для жизни — двор, улицу, аптеку и даже транспортную среду, считает директор транспорта Москвы Оксана Бондаренко. Запрос на гуманизацию осуществляет художник.
«Границы искусства в общественной среде очень широки. Любой культурный жест может стать искусством и создать точку притяжения, стать местом встречи или сформировать визуальный облик пространства. Главное, чтобы это было в контексте и органично, ведь человек зачастую не ожидает встречи с художественным высказыванием», — отметила директор художественного училища.
-
Интерактивность. Как отметил исполнительный директор международного фестиваля медиаискусства NUR Дидар Оразов, сейчас все искусство интерактивно и эмерсивно. «Мы сделали серию инсталляций «Звуки Кремля» — наш музей-заповедник согласился на это. Они не антивандальные — их можно ломать и уничтожить. В этом сегодня и заключается искусство», — уверен Оразов. Он добавил, что художники делают инсталляции интерактивными, чтобы переосмыслить архитектурные объекты в города, а миссия творцов — чтобы все жители и гости города полюбили его так же, как и художники.
-
Идея, целостность, контраст. «Все подчинено идее, должна быть смысловая нагрузка. Как образовательная организация мы все время будем запаздывать. Но это вовсе не минус: если слишком бежать, не будет понимания — что хорошо, что плохо», — сказала Гильмутдинова.
На вопрос о том, кто должен отвечать за внедрение искусства в город и курировать его, спикеры пришли к единому мнению: все должны, но каждый в меру своих возможностей и желаний. А поддерживать художников, как и всегда в России, будут меценаты, которые сегодня преобразовались в фонды и частные инициативы.
«По реализации — все должно быть по желанию, потому что, если есть команда, то можно ставить крест. Потому что должно быть внутреннее желание», — считает директор Казанского художественного училища Ольга Гильмутдинова.
Оразов добавил, что государство тоже поддерживает художников, но не вертикально, как многие привыкли. «Это не приказ: вот, помочь ребятам. Это происходит на уровне межличностной коммуникации — понимаем мы друг друга или нет. В целом, в этом плане у нас все весьма оптимистично», — заключил Оразов.
Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий